ИМХО, он это понимал с самого начала, но его подставили с подачи белогвардейской башни Кремля. В сложившейся ситуации т. наз. патриотического подъёма он не мог и слова поперёк сказать. Потом потихоньку разобрался, отдалил белую гвардию от рычагов и стал устранять опасности для себя.